Бриджит примеряла серьги, когда в дверь зазвонили.
Луиза врывалась в их жизнь водоворотом ярких красок и потрясающего вина. Бриджит предпочитала покрепче, с перцем и огнем, но устоять перед избранными самим Дионисом напитками было невозможно. Луиза превращала их и так неспокойную жизнь в вакханалию.
— Уже лечу, пламя души моей! — крикнула она, еще раз внимательно оглядев себя в зеркале. Провела руками по бокам, разглаживая одной ей видимые складки серебристого и возмутительно короткого переливающегося платья, взбила свои бесценные афро-кудряшки, звякнув браслетами и крупными серьгами-звездами. Цокнула об пол невысокими каблуками: бар-хоппинг — дело нелегкое, а Бриджит еще понадобятся ее ноги. Набросила на плечи свою кричаще-розовую летнюю меховую куртку, чтобы гарантированно не замерзнуть ночью. Повертелась. Подошла ближе к зеркалу и добавила хайлайтера.
Чего-то не хватало.
Она шкодно улыбнулась своему отражению и отправилась грабить шкаф супруги. Уступать Барону в яркости и эпатажности она не любила, зато обожала меняться с ним одеждой.
Поэтому по лестнице Бриджит сбегала с клатчем в одной руке и в выдающемся золотом цилиндре — в другой. Цилиндр она нахлобучила на себя перед носом у супруга, прежде чем звонко его поцеловать. В щечку: бутылка в руках Барона опасно сочилась пеной.
— Я одолжила твою шляпу, хорошо? — подмигнула она и опустила взгляд на бутылку. И на пол. — Этому шампанскому нужен лед. А этому полу — тряпка. Ты не пропитался насквозь, надеюсь? Дионис…
Луиза была расцелована в обе щеки — очень осторожно, чтобы не испачкаться об ее пропитанную алкоголем одежду. Бриджит усмехнулась. Барон умел приветствовать гостей как никто.
Вакху должно было понравиться.
— Тебе нужно переодеться? Лаверн, если мы сбежим наверх подобрать Луизе что-нибудь не мокрое, ты справишься? Ведерко после позавчерашнего так и осталось на столе.

Бриджит фыркнула себе под нос и послала вслед своей половинке воздушный поцелуй.
— Мы ненадолго.
Серебряный комбинезон оказался в стирке после прошлого рейва, но радужное платье — разумеется, шести цветов — Дионис к лицу было не меньше. Бриджит оценила, особенно длину туники. Она была простой женщиной.
— У нас открытый полиаморный брак, — напомнила она на всякий случай. Не то чтобы у них с Дионис было время. Да и латексные салфетки с перчатками Барон, кажется, так и не заказал. Бриджит сделала в голове мысленную пометку, пока они спускались и забирались в такси.
Они начали пить еще в салоне; пдастиковые фужеры не оставались пустыми. Бриджит наслаждалась вином, запах шампанского от волос Дионис, в которых она бесконечно находила свой нос, пьянил не хуже алкоголя. Приятнее были только руки Барона на талии и пониже.
Вечер переставал быть томным.
Конечно, забега по барам не вышло. Они покатилсь по клубам. Фейс-контроль в первый прошли без очереди, и мир окрасился вспышками софитов и оглушающей музыки. Бриджит играючи удерживала бокал, танцевала с кем угодно, не стесняясь, звенела серьгами, ловила положенную ей на язык Бароном таблетку и хохотала как чокнутая, почти повиснув на Дионис.
Еще клуб, и еще; к четвертому она потеряла счет и чувство реальности, но не желание продолжать танцевать с бокалом в одной руке, дьявольски горячим латиносом сзади и дорогой супругой спереди.
Вот только супруга куда-то подевалась.
Бриджит стоило немалых усилий потерять бокал, чтобы не мешал, и пробраться через потную толпу танцующих людей туда, где путеводной звездой ощущалась чужая божественность. Но это была не Лаверн. Луизу-Дионис пришлось перехватывать у низенького паренька, которому до сатира не хватило только козлиных ног. Бриджит обвила ее руками за талию, притянув поближе.
— Ты не видела Лаверн?

Бриджит покусывала себе губы от беспокойства. Барон не имел привычки пропадать вот так, не предупредив.
— Я не знаю, Лу.
Даже шаловливые ручки Луизы оказались не способны ее отвлечь. Перехватив ладонь на своем бедре, Бриджит взяла ее за руку и кивнула.
— Моя жена талантлива. Пойдем.
У бара было чуть менее шумно. Барона не было ни видно, ни слышно. Бриджит положила золотистый цилиндр на стойку и наклонилась через стойку к бармену, сверкая декольте, но и это не помогло ему освежить память. Очаровательная барвумен припомнила Барона и без демонстраций, но не смогла сказать, куда та подевалась.
— Она должна за напиток!
— Я заплачу, — покивала Бриджит и повернулась назад к Дионис. — Она тебе не звонила?
На телефоне Бриджит пропущенных не было. Два новых голосовых оказались от клиентов. Дослушав, она чуть не кинула смартфон куда-нибудь.
Барвумен принесла ей сомнительного вида шот; Бриджит отсалютовала им Дионис и хлопнула, как полагается. Божественная печень переживет еще и не такую мешанину.
А вот божественное сердечко у Бриджит было уже не на месте. Большая Мамочка на той неделе говорила про странности, да и она сама уже заметила, что ее давненько не тянуло назад к своим деткам-геде…
— Надо проверить туалет и входы, — прокричала Бриджит Луизе, пока прикладывала банковскую карту к терминалу. — Вдруг она вышла курить?
Они бы сделали все быстрее, если бы Бриджит согласилась разделиться. Она вместо этого взяла Дионис под ручку и не выпускала из поля зрения. В туалете они простояли, пока не освободились все кабинки. Просто чтобы убедиться. Заодно она поправила помаду.
У главного входа курящей Лаверн не обнаружилось.
У черного, в переулке за клубом, тоже.
Звонки уходили на голосовые.
Бриджит сделала пару глубоких вдохов и выдохов, сложила телефон назад в карман своей кричаще-розовой куртки и прислонилась спиной к стене. На улице было хотя бы тихо.
— Барон обычно так не делает. Я беспокоюсь.