В «Мамбо» Иисус старается лишний раз не заглядывать. Божественные бары ему вообще не нравятся: шумно, слишком много святости на квадратный метр и узнают издалека. Большая Мамочка еще и смотрит вечно так, будто насквозь видит. Прямо в душу. Иисус такое дерьмо не любит, ему больше нравится максимально радушный Боа. Но за паспортами он все равно ходит к друзьям Мамочки. Надежнее.
Этот визит был не про паспорта и короткий, раз смотрительница удачно оказалась на месте. Жаль, ни Мамочка, ни ее друзья помочь не смогли: Отца в последнее время никто не встречал. Встречали Михаила. На этого Иисусу даже дали наводку, но он поблагодарил и постарался тут же забыть. Хватит с него и Гавриила.
Из-за Гавриила он в «Мамбо» и наведался. Из-за Гавриила он даже в относительно приличный вид себя привел перед тем, как идти. Эта архангельская неощипанная курица вечно умудряется откопать у Иисуса совесть. Хрен его знает, как. Способность такая, наверное.
Не то чтобы Иисус сильно волнуется за Отца. Не то чтобы Отец сваливал из Рая впервые и не знал, что делать. Опять же, сильное божество долго неузнанным не останется — не в настолько интересные времена. Стоит Иисусу вспомнить про поехавшую крышу у мироздания и собственный наркоманский трип про «грядет», как ему становится неспокойно.
Если у них действительно Апокалипсис, хорошо, что Отец на Земле.
Иисус не отходит от «Мамбо» далеко. От всех этих переживаний ему до усрачки хочется курить. В карманах находится зажигалка, а вот ни самокруток, ни сигарет нет. К счастью, у пепельниц возле бара — внутри курить не позволяют не столько законы, сколько Мамочка из любви к своим книгам — тусит достаточно людей. Иисус подходит к тому, что выглядит самым нормальным.
— Друг, сигареты не будет?
Кота он замечает не сразу.

У Люцифера были лапки.

Это, пожалуй, всё объясняло и в то же время несколько усложняло, но Люцифер не сдавался. Доказал же он скептично настроенной Большой Мамочке, что он не просто кот, а самый настоящий сатанинский рыжик! Всего-то и требовалось, что поговорить с дамой на древнеарамейском и припомнить парочку особо горячих гулянок в местном баре. Золотые были времена: выпивка из-под полы, волшебный белый порошок, девочки, чей-то внушительный бюстгалтер на люстре... Нет, вот бюстгалтер они Мамочке в итоге вернули. Позже.
А его носки так и не нашли.
Ну да и чёрт с ними.

Люцифер не праздновал день рождения два года, и на этот раз намеревался оторваться. Документы и часть счетов Иуде доверили, блокнотик с симпатичной ручкой купили, парок уговорили помочь. Сам Люцифер в симпатичном шарфике с мышками сидел на плече у Иуды, слушал его комментарии к записям и периодически что-то негромко мурчал на ухо, отвечая. Слишком близко к ним никто не жался, так что можно было беспалевно обсудить, что делать и как.
В отличие от Иуды, Люцифер был настроен дьявольски оптимистично. Да, два года не гуляли, но народа всё равно соберётся порядочно. В этом Лютик не сомневался.
И вообще он был горд за Иуду. Какой потрясающий ивент-менеджер две тысячи лет на том свете пропадал!

Того, кто именно подошёл сзади, Люцифер не почуял, и вцепился покрепче в плечо Иуды, чтобы толстая жопа с плеча не соскользнула. Зато на рожу он подошедшего мужика узнал и с интересом прищурился. Грех не узнать Иисуса!
- Во имя рака лёгких, импотенции и пресвятых метастазов. Глюк! - довольно щурясь, промурчал Люцифер. Впрочем, не громко, никто лишний и не слышал. Голос тоже был кошачьим: мурчавый, бархатистый.
- То, что Иисус курит, - это полбеды, - Люцифер мирно облизал лапку. - Беда в том, что он курит.
Как он Иуде и говорил: тяжко ожидать адекватности от христиан, когда их бог - упоротый наркоман и то ли бомж, то ли хипстер, то ли бомжующий хипстер.

— Я тебя слышу, красавчик, ага? — возмущается Иисус на симпатичного.
Ну, по крайней мере, кот действительно разговаривает. Симпатичный к нему вполне себе обращается, а галлюцинации коллективно не приключаются хоть у параноидов, хоть у шизоидов, хоть от веществ в воздухе. Иисус провожает взглядом оскорбившегося божка; вейп у того в любом случае не пах ничем интересным, так что и этот вариант отбрасывается почти сразу.
Значит, они просто издеваются.
— Давайте еще про тринадцатого апостола задвиньте, чтоб наверняка… — Иисус с трудом проглатывает взбешенное «долбоебы» и подвисает.
Шутки шутками, а симпатичный ведь сказал коту про две тысячи лет.
Иисус смотрит на них обоих, трет себе загривок. Да, сигарету вот не надо было ронять. Никотин бы успокоил, думать было бы проще, а то пока почти все мысли у него — о том, чтобы послать этих шутничков от бога из блядского цирка шизиков подальше и свалить.
Особенно кота хочется послать: интонации у него не только знакомые, но и бесячие. С симпатичным сложнее. Дебильное ощущение, что Иисус должен его знать, от фразы про две тысячи лет стало только сильнее. Но самой памяти — нет. Сплошные догадки и смутные подозрения.
Иисус скрипит зубами.
Нихрена это все не нормально.
— Ты вообще кот. Не надо мне тут. — Иисус прячет руки в карманы и мрачно переводит взгляд с одного на другого. — Так. Повторяю еще раз. Вы оба — кто? Я вас знаю? И чтоб без шуток на этот раз, а то дальше стоять и осуждать сраные вейпы будете без меня.

Люцифер фыркнул и  дёрнул хвостом.
- Как будто кот - это плохо, - заметил он тем тоном, которым обычно говорят прописные истины, что не оспоришь, если не дурак. Что плохого в котиках? Разве что смертный, а так... иные коты куда лучше многих людей и многих богов. Особенно богов. У Люцифера, в отличие от остальных, с самокритикой был порядок.
Кот смерил Иисуса взглядом и замурчал. Чего-то такого он и ожидал. Разве что позабыл немного, в насколько убитом состоянии сейчас Иисус, но что поделать, если более умных и весёлых способов проводить вечность он не придумал?..
- Я бы таки поехал к нам, - мяукнул Люцифер, свесив одну лапку с плеча Иуды, но, разумеется, никуда не убегая. Он был очень послушной животинкой и привязан энергетически к Иуде. Да и кататься на плече куда удобнее и веселее, чем  бегать по грязным улицам и дразнить собак своим шикарным рыжим задом.
Люцифер всё-таки планировал дожить до дня рождения. Не зря же они планировали и не зря покупали Иуде ежедневник.
- У Большой Мамочки в каком-нибудь углу может притаиться очередной затюканный жизнью книголюб, а нам ни к чему лишние уши, - прикинул кот. - А дома никого лишнего. К тому же, судя по небу, будет дождь скоро, а мне искренне влом мокнуть.