Дорога состояла из поворотов, ям, колдобин и еще большего числа поворотов. Браги проклинал все: ебанутый рельеф Мексики, местные херовые дороги и свое решение взять в Мехико машину и рулить семь с гаком часов до Оахаки. И приспичило же ему смотаться посмотреть на праздник Гелагеца! Что он, мескаль не пробовал? Вообще-то, стоило признать, что да, не пробовал, особенно в таких количествах. Да и сам праздник был весьма… Браги улыбнулся собственным воспоминаниям, и сразу же поморщился. Голова все еще немного гудела от божественного похмелья, а ведь Гелагеца был даже не вчера, а два дня назад. Конечно, если сегодня среда, и Браги ничего не перепутал и не потерял в Оахаке лишний день. Он мог, он талантливый.

Несмотря на приятные воспоминания, настроение было говно-говном. Похмелье, паршивое радио и мерзкая дорога… Слишком уж было похоже на достопамятные деньки с полвека назад, даже больше. Он тогда несколько раз приезжал в Мексику, и даже добирался почти до самой границы Гватемалы, но тогда все было чуточку по-другому. Компания была, хорошая. И время было другое, да и сам он был чуточку в другом теле... Мескаль он, почему-то так и не попробовал, гусеницы в бутылке мерзкими казались, наверное. Ну вот, теперь наверстал, даже в багажнике лежали пара бутылок, завернутые в какой-то дикий сувенирный коврик.

Июльское солнце методично пыталось спалить Мексику ко всем чертям, трава на окрестных холмах и горах местами была выжжена до желтизны. Откинутая крыша отвратительно старомодного кабриолета, арендованного еще на той неделе в Мехико, не помогала, воздух был как в духовке, а на дороге было как-то неожиданно пустынно. Выезжая из города, Браги боялся оказаться одним из сотен таких же шибко умных. Что ж, видимо, другие туристы, примчавшиеся на фестиваль, решили остаться еще на денек-другой.

Очередная серия крутых поворотов заставила Браги снизить скорость до минимальной приличной. Пожалуй, только поэтому он успел притормозить, когда заметил в тени торчащего на холме деревца девицу. Та тащилась по обочине, с рюкзаком за плечами и вытянутой рукой с пальцем вверх. Такой ностальгический удар выдержать было просто невозможно! Браги поровнялся с ней, притормозил и чисто формально посигналил.

— Мехико. Едешь? — на более конкретные выражения Браги как-то не хватило: вблизи стало понятно, что девушка тоже из богов. А еще в ее рюкзаке мелодично позвякивала стеклотара…

«Что ж, будет весело!»

Браги пожал протянутую руку и попытался порыться в памяти — что это за культ такой девица ему назвала? Пришлосьп ризнать, слышал он о нем впервые. Но это ж Латинская америка, чего с нее взять? В каждой деревне свои верования, дикий извращенный ерш из каких-то ацтекких богов и католических святых. Но вера есть, тем и живут... Странные боги. Браги о них слышал, но сталкиваться не приходилось.

Приличиями и прочими глупостями девица явно не заморачивалась, и спасибо ей за это. Браги скользнул взглядом по ее ногам. Загорелые и запылившиеся ступни Санты были (он готов был поспорить, что это так) лучшим, что когда-либо оказывалось на бардачке этого драндулета.

— Я буду Браги. — Все боги все равно чуят собратьев, вопрос только в том, хватает ли им наглости заявлять о себе в полный голос перед чуваками из других пантеонов. Санте наглости было не занимать, так что в кокетстве с угадыванием смысла не было. — Сын Одина, властителя Асгарда, вот это все. Приятно познакомиться, Санта.

Вдаваться в подробности было лень. Говорить о своей специализации просто не хотелось. Если уж у девицы есть культ имени себя, то к норне не ходи, она богиня чего-то глобального. Жизни, там, или смерти... Чего-то покруче поэзии, наверняка.

Браги отпустил смуглую ладонь Санты, поправил на носу солнцезащитные очки и снова взялся за руль. Было бы круто, конечно, эффектно дать по газам и умчаться взакат, но увы, они были не в Канзасе с его ровными, как линейка, хайвеями, а все еще в ебаной Мексике. Улетать в кювет было рано, да и Браги в душе лелеял надежду сдать эту машину владельцу и получить обратно залог...

Краем глаза он посматривал на Санту, с кайфом развалившуюся на пассажирском сидении и подставляющую руку встречному ветру. Да уж... Как в старые-добрые времена.

— Виски или ром? — с некоторой долей фатализма спросил Браги о содержимом бутылки, составлявшем львиную долю пожиток богини.

Для скандинавских богов вопрос "будешь пить?" всегда звучал как-то не логично. В Асгарде все колдырили как не в себя, не зная иных последствий, кроме развязанных по пьяни войн с йотунами или других еще славных свершений. И даже то, что на земле божественные силы проявлялись не во всем блеске, и за бурными возлияниями следовала похмельная расплата, не могло заставить северных богов сказать выпивке "нет".

Браги отвлекся от дороги, мельком глянул на девушку и на бутылку в ее руках. Отблески солнца на стекле и в золотистой жидкости, растрепанные встречным ветром волосы Санни, ржавые проволочные сети заборов, невесть зачем стоящие вдоль дороги — все смотрелось идеально, хоть рекламу снимай! У них есть бухло, кабриолет и даже красавчик за рулём, реклама бы получилась отвратительно пошлой, но эффектной.

— Ну кто я такой, чтобы отказаться, — без особых раздумий ответил Браги и протянул руку за бутылкой. Он очень давно, с прошлой жизни, наверное, не пил за рулем, и забыл, насколько это потрясающе. От пары глотков ничего не будет, божественный метаболизм требует куда более серьезных возлияний, зато подзадержавшееся похмелье отступит, на душе веселее станет, и дорога будет веселее...

Уверяя себя, что так все и будет, Браги и не заметил, как выхлестал за раз добрую четверть всего рома, что оставался в бутылке. Горло саднило от такого варварского обращения, а моментально разлившееся по жилам тепло от алкоголя просто прекрасно сочеталось с припекающим затылок жаром солнца. Время и правда словно отмотали на те самые полвека назад: машина, лентой стелящаяся по ландшафту дорога, летняя убийственная жара, выпивка, а теперь еще и компания...

— Но остановку мы все-же сделаем, — ностальгия сделала свое черное дело, и Браги решил чуть отклониться от маршрута. — Я помню эти места, милях в семи отсюда есть весьма славная забегаловка, там можно будет переждать самую жару.

Мельком сверившись с потрепанной картой, валявшейся в бардачке невесть сколько лет, Браги свернул на проселочную дорогу.