Иисус воскрес, а мы остались.
В смысле, Хугинн остался, а Мунинн помчал рисовать своих птичек по всему Сиднею и окрестностям. Полгода почти прошло - долгий срок, но Хугинн и слова против такого энтузиазма не сказал. Зачем? Глупо. А вдруг и правда отыщется неведомая птица, и одной головной болью на этом моменте станет меньше.

Хугинн опёрся спиной о барную стойку, пригубил неведомой расцветки коктейль и кивком  ответил на вопрос Боа, останется ли ворон еще немного. Задержится. Насколько долгий - вопрос открытый, но Боа не стал уточнять и умчал к старому знакомому. А Хугинн не стал распространяться.
Здесь, по крайней мере, было весело. Шумно, ярко, громко, местами немного буйно - словом, как обычно в Иисустрице. Хугинн традиционно предпочитал девушек, и этим разительно отличался от большинства посетителей.  Но его не смущало. Ворон вообще ничего не смущало в этом мире. Паниковали и орали они часто, а смущались - крайне редко и только когда выгодно.
А пока Хугинн пил коктейль и наблюдал за каким-то безумным конкурсом, стихийно возникшим прямо посреди танцплощадки.

Иисусу было хорошо.
Боа, как всегда, был счастлив его видеть, а сам Иисус был счастлив быть здесь. Иногда ему хотелось остаться в Сиднее насовсем. Устроиться к Боа официантом, разносить цветные коктейли, жрать цветные таблетки и радоваться жизни. Личной в том числе. Боа бы еще больше порадовался. Наверное.
Идея была не очень, так что он все равно собирался свалить через несколько дней. Но пока он выкладывал вместе с дрэг-квин по имени Тельма линии порошка в туалете, и это было хорошо.
Тельма ссудила ему цветастое боа и оставила яркий след от помады на щеке. Иисус послал ей воздушный поцелуй на прощание.
В зале происходило какое-то безумие; внезапно и опасно нарисовавшийся рядом Боа подхватил Иисуса под ручку и втащил участвовать. Он даже продержался на раунд больше, чем незнакомый симпатяга-бог в белом парике, но даже допинг не помог дальнейшем в противостоянии. Пришлось возвращаться к барной стойке побежденным.
— Не расстраивайся, сладкий. Ты все равно лучший. — Боа ласково потрепал его по щеке и размазал помадный след. Иисус подозревал, что он это специально. — Может, коктейль?
— М. Как у него, — кивнул Иисус на симпатягу-бога в белом парике и ядрено-синий напиток у него в бокале. «Голубая лагуна»? Выглядело оно достаточно безумно, что бы там ни было.
Танцевал бог с душой, отвязно. Жаль, времени даром не терял, уже нашел себе компанию на вечер — тоже сверхъестественную. Иисус приуныл. Потом хлебнул коктейль. Потом прикинул, каковы шансы, что они не откажутся от третьего, пока задумчиво салютовал Боа своим полупустым бокалом. Сверхъестественная компания бога-симпатяги выглядела вполне ничего. Как британский джентльмен.
Иисус раздумывал, пока Боа не отошел рассуживать спорящих полуфиналистов. Караоке дать должны были нескоро. Наркотики в крови требовали больше безумия прямо сейчас.
— Что-то у вас совсем грустно, — цокнул он языком, занимая освободившееся место рядом с богом в парике у стойки, и помахал бармену. — Повтори этим двум джентльменам?

Против караоке Хугинн ничего не имел. Он отлично пел - было бы странно, если б наоборот. А в караоке поорать крикливой вороне сам бог велел. Который скандинавский, видимо, хотя Хугинн в непосредственной близости скандинавов точно не чувствовал. Кажется, где-то в углу кто-то затаился... Хугинн прищурился, но божок, кажется, уже свалил.
Ну и ладно.
- Артур Мертенс. А лучше просто Артур, - представился он человеческим именем. Понадобится настоящее - скажет, а пока можно было и не отвлекаться. Хугинн повертел с интересом фирменную выпивку. К крепкому алкоголю северное создание было довольно устойчивым. Было бы странно, если б иначе - кто из скандинавов не любит хорошенько выпить? Под настроение отличное хобби.
- Я тоже не то, чтобы планировал пить, но... за будущее караоке, - Хугинн бесстрашно отпил фирменное. Напиток ожидания уж точно оправдывал. У Боа в баре было специфично, но хороший алкоголь хуже бы не стал в любом случае.
- Что петь будем? - уточнил он у Тони и  Джоша. Самого ворона устраивали практически все варианты.