Holy Sh!t |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Holy Sh!t » Архив отыгрышей » [16.08.2017] Больше знаешь - крепче пьешь
Больше знаешь - крепче пьешь
Швеция, аэропорт Стокгольм-Арланда
Хель, Браги и алкоголь
Хочешь оповестить весь мир о грядущем Рагнарёке 2.0? Расскажи все богу поэзии и красноречия, он точно уж придумает, что делать с этой информацией. Или сказ о том, как пьяный язык сплетни рождает.
Женщина, работающая на стойке регистрации, демонстрировала достижения своего стоматолога, так словно улыбка - это всплывающий рекламный баннер. Жаль только, что нет крестика в углу, чтобы отменить просмотр жуткой рекламной вставки. Хотя возможно у нее просто защемило лицевой нерв. Ответная попытка улыбнуться у фрекен Лундстрём завершилась провалом. Потому что боги не всесильны. Особенно в 4 утра, особенно с похмелья. В ответ на пожелание счастливого пути, Ивонн что-то неразборчиво буркнула. Что-то между "спасибо" и проклятием до шестого колена.
Фальшивый шведский паспорт отправился в сумку вместе посадочным талоном на рейс до Лос-Анджелеса. Осталось всего-ничего найти нужный терминал и дождаться объявления посадки. Но до этого обязательно заглянуть в местный дьютик, чтобы найти чем опохмелиться. Необходимо так же сделать стратегический запас в полет - 12 часов в замкнутом пространстве с людьми - испытание не из простых.
Даже в такое непонятное время как 4 утра, аэропорт жил по собственным законам и расписанию. Вот тебе свод заповедей в виде расписания на светящемся табло. Уверенный голос свыше объявляет о прилете и посадке. Ну а люди как всегда - молятся, чтобы не опоздать.
Ранним утром человеческих особей было заметно меньше, чем днем, но все еще много. Больше, чем могла вынести Ивонн. Двух было бы в самый раз, но увы. Внутреннему мизантропу пришлось мириться со сложившимися обстоятельствами и мужественно их преодолевать. Пришлось прибегнуть к некоторым хитростям, чтобы держать людей на расстоянии хотя бы в радиусе трех метров. Она не расчесывалась, и, кажется, забыла почистить зубы. На лице застыло выражение, с которым викинги обычно отправлялись на ритуальное жертвоприношение - слегка перекошенное и немного безумное.
Наверное, она слегка переборщила, поскольку охранник в магазине беспошлинной торговли смотрел на нее слишком пристально. Даже сопроводил проводил до рядов с алкоголем. Там же она и застряла, выбирая чем опохмелиться сейчас, а что взять с собой на дорожку. Выбор пал на симпатичный литр джина и шоколадку с миндалем. Должно было хватить, чтобы скоротать время до посадки.
- Простите, но ваша карта не проходит, - елейный голоском сообщила девушка за кассой. Ивонн смотрела ей прямо в душу ни разу не моргнув. - Возможно, размагнитилась или что-то еще... - продавец теряла уверенность и нервно кусала губы. Впрочем, пыталась исправить ситуацию: - Можно оплатить покупку наличными или провести через пэйпал.
- Попытайтесь еще раз, - без тени улыбки, намека на дружелюбие и участия попросила Хель. На весь дьюти фри несло другим скандинавским божеством.
Отредактировано Hel (12.05.2018 21:19:32)
Шестичасовые пересадки придумали мрази. Даже не трикстеры, а мрази. Ни в город не сгоняешь, ни в отеле аэропорта не поспишь, ужас. Особо это радовало после восьмичасового перелета, за которым последует еще один покороче, до самых глухих ебеней Скандинавии.
Впрочем, Браги было не впервой коротать время в залах ожидания всех сортов и мастей. Литровая бутылочка хорошего виски из дьюти-фри способна стать отличной альтернативой машине времени. Главный фокус в этом случае – не забыть о том, куда ты, собственно, летишь. Браги удавался этот фокус три из пяти раз, четко, как в типовых задачках на теорию вероятности.
Часы на всех информационных табло ехидно показывали 4 утра. Самое прекрасное время в Арланде! Браги ничего не имел против толп людей, просто выпрашивать каждый раз приоритетное оформление документов и посадку было немножко утомительно. А в этот прекрасный промежуток с глубокой ночи до раннего утра можно было миновать вообще все очереди.
Кроме очередей к кассам в дьюти-фри, может быть.
Из всего бешеного многообразия магазинов, раскиданных по аэропорту и занимающих площадь, эквивалентную маленькой шведской деревне, Браги умудрился зайти в тот, в котором было больше всего народу. Посмотрев на группу китайцев, оккупировавших единственную работавшую кассу, он поставил виски обратно на прилавок и пошел к соседним гейтам. Шведы были свято и небезосновательно уверены в том, что рядом с каждым выходом на посадку должна быть возможность закупиться бухлом, и проектировали зону дьюти-фри исходя из этого. Браги невольно чувствовал гордость за свой народ. Все-таки, боги хорошо воспитали скандинавов!
Еще на подходе к очередному ликеро-водочному магазину стало понятно – аэропорт одарил своим божественным присутствием не только Браги. Он почти не глядя, взял с ближайшей ко входу полки первую попавшуюся бутылку виски, стоившую втрое дороже той, которую он передумал брать три минуты назад, и пошел к кассе. Не нужно было быть гением дедукции, чтобы угадать, кто может в такую рань стоять там, в наряде элегантного скандинавского бомжа, с бутылкой джина и неработающей карточкой. Злить Хель в такое время было со стороны карты крайне опрометчиво.
– Позвольте, я заплачу, – Браги поставил перед кассиршей премиумный вискарь, подвинул к нему бутылку джина с шоколадкой и положил рядом кредитку и посадочный талон.
Кассирша, почувствовав свое спасение, выдохнула. Посмотрела несколько раз в талон и пробила покупки. Озвученную сумму Браги моментально забыл как что-то очень-очень неприятное, но, скорее всего, не смертельное. Этот виски обязан быть просто божественным.
– Фрекен Лундстрем, какая ж честь вас здесь встретить! Сколько лет, как говорится… - Браги поймал на себе взгляд истинной богини смерти, на который способна только скандинавская женщина с сильного бодуна, и замолк. Умнее будет начать не с разговоров, а с дегустации. - …Мда. В общем, хватай бухло и пойдем-ка выпьем за встречу.
Хель даже не нужно было оборачиваться, чтобы понять кто именно вызвался прийти ей на помощь. Браги, как подобает истинному герою избрал самоубийственную миссию, где в роли чудовища и принцессы единовременно выступала леди смерть.
- Да-да, сколько лет... - как и следовало ожидать, особого восторга по поводу встречи с давним приятелем у самой фрекен Лундстрем не было. - Много болтаешь, певун.
Стоило признаться, что предположение выпить было стоящим. И раз уж выпивка досталась на халяву, почему бы и не поболтать часок-другой со старым знакомым. Не церемонясь Ивонн, как самодостаточная женщина, схватила покупки (которые почему-то сложили в один пакет) и метнулась к выходу. Кассирша спокойно выдохнула, охранник расслабился и весь дьюти-фри озарило блаженное спокойствие. Ровно до следующего набега азиатских туристов.
Хель даже не запоминала какой дорогой ее ведет самодовольный божок родного пантеона. Главное сокровище она прижимала к груди, из-за чего бутылки время от времени звонко стукались друг о друга. Наверняка звуки (да и чего скрывать, сам вид этой парочки) вызывал неподдельный интерес и внимание бдящей публики. И если у Браги была изящная помятость аристократа, то Хель - законодатель мод среди бомжей.
- Неплохой мешок с костями ты себе выбрал. Не корявый, - она попыталась выдать комплимент. Но проблема в том, что почти все комплименты Хель звучали как оскорбления. Особенно трудно было говорить с богами. Хотя в последний раз она сталкивалась с себе подобными в баре "Драккар", когда получала липовые документы. Всего полгода назад.
Все шло не по плану и это ее жутко злило. Она не должна была отправляться "в отпуск" так рано. Обычно Хель, как трудоголик со стажем, редко позволяла себе вылазки в мир живых. Раз-два в столетие на краткий срок, чтобы совсем не сгнить у врат мертвых. Последний раз среди живых она была в прошлом веке, в разгар 60-х. Оттуда и любовь к хипповским балахонам и растрепанным волосам. Однако реальность знатно нагнула богиню смерти своими тотальными изменениями.
Как бы незаметно Хель не старалась пялится на Браги, бегающий взгляд то и дело выдавал ее любопытство. Ей нужно было задать очень много вопросов, те на который не смог ответить гугл. Осталось только произнести заветное "Окей, Браги" и из бога красноречия должно политься как из рога изобилия. Но она не знала с чего начать. Ведь так часто бывает, когда не долго не видишься, а потом застреваешь в неловком молчании, не решаясь ничего спросить, боясь показаться глупой.
- Так эм... мы вообще можем тут пить? - облизнув губы и нервно пожамкав пакет с выпивкой Хель оглянулась в поисках охраны. Она понятия не имела можно ли распивать алкоголь в аэропорту или двум богам придется прятаться в тесной кабинке мужского туалета, чтобы сделать глоток-другой за встречу.
Хель старательно пыталась поддержать беседу. Браги даже не собирался представлять, каких моральных усилий ей это стоило. В прошлый раз, когда он с ней сталкивался, Хель притворялась глухонемой. А может, она и в самом деле воплотилась в таком теле, чтобы свести общение к минимуму — это Браги решил не уточнять. Так что услышать от Хель грубый комплимент было прямо-таки лестно.
Было бы совсем прекрасно, если бы не приходилось смотреть на богиню снизу вверх. Стоило признать, что создавая себе этот облик, Браги от души промахнулся с ростом.
— Рад, что ты оценила. Лет пятьдесят этот мешок таскаю, а он все как новенький!
И на этом разговор снова забуксовал и уперся в стену.
Даже богу красноречия немножко сложно разговаривать с богиней смерти, которая всех одинаково недолюбливает. А ну как скажешь что-то не то, и тебя будут недолюбливать чуть больше, чем всех остальных? Браги старательно молчал и ждал, пока Хель сама подтолкнет разговор в нужную сторону. И она правда пыталась!
— Если бы тут нельзя было пить, я бы полетел через Данию, — Браги довел Хель до пустующего бара и жестом пригласил за один из полудюжины столиков, к которым были придвинуты обитые асфальтово-серым вельветом мягкие кресла.
Строго говоря, пить здесь можно было только то, что продавалось конкретно в этом баре, а не притащенное из дьютика, но эти условности Браги никогда не волновали. Когда одна из твоих немногочисленных способностей — дар убеждения, быстро привыкаешь использовать это в хвост и в гриву.
— У нас все с собой. Два стакана, пожалуйста, — очень вежливо попросил Браги у бармена. Тот, не задавая лишних вопросов, поставил перед гостями, не собиравшимися платить ни одного цента, два бокала под виски. И даже предложил лед в небольшом ведерке.
— Надо будет чаевые оставить, — пробормотал про себя Браги, усаживаясь за столик.
Он открыл бутылку джина и налил в стакан Хель ровно столько, сколько диктовали Асгардские приличия: до краев. Виски постигла та же участь, сейчас было не до алкогольного этикета и возни с порциями по полторы унции.
— Ну что, Хель, продолжим неловко молчать, или у тебя есть какие-нибудь новости, которые хотелось бы обсудить?
Отредактировано Bragi (19.05.2018 10:18:40)
Хель мастерски владела техникой неловкого молчания, поэтому первый вариант был куда предпочтительнее. Тем более мастер-болтастер тут бог, сидящий напротив. Обкусанными ногтями она нервно шкрябала вельветовую обивку кресла.
- Ну знаешь, я не часто вылезаю подышать асгардским воздухом. Слишком свежий. Без запаха мертвечины, - без улыбки Хель смотрела прямо на собрата по пантеону. Рагнарёк уже отлично показал, как она имела всех "верхних" в виду и как они ей все дороги. Браги, кстати, смотался одним из первых, что было одновременно и мудро, и трусливо. - Придется тебе самому смотаться в Асгард, чтобы собрать свежие сплетни.
Похмелье все же давало о себе знать. От одного запаха алкоголя тело едва не сводило судорогами. Но чтобы попустило нужно было затолкнуть в себя новую порцию горячительного. Не дожидаясь пока Браги заведет какой-нибудь тост, Хель в три глотка опустошила свой стакан горького джина и потянулась за шоколадкой. Она все-таки старалась соблюдать приличия - без закуски не выпивать.
- Что до новостей, - взявшись двумя руками за пустой стакан она крутила его, будто пытаясь разглядеть сквозь стекло другую реальность. - У меня тут незапланированный отпуск вышел. Погодь малясь.
На этом фрекен Лундстрём и остановилась: в зубах застрял кусочек ореха, и она старательного выковыривала его языком. А еще было бы неплохо понять, что можно и нужно говорить Браги. Хель сама еще точно не разобралась знает ли кто-то из богов на земле, что в родных пенатах стены ходуном ходят. И главное, следует ли им об этом сообщать.
- В общем, решила проветрится. Много интересного пропустила, но этот мир - сумасшедший. Ничего не успеваю схватить, - тут уж ничего против правды не попишешь, такова была доля хранительницы Хельхейма. Женщина даже устало потерла морщинистый лоб, неловко убирая растрепанные пряди с лица. - Освоится с каждым разом все трудней. Это вам хорошо - ничего назад не тянет, гуляй себе спокойно среди живых хоть триста лет...
О своем отсутствующем теперь "зове долга" Хель промолчала. Все же трудно так, нахрапом собрать мысли в кучку и выдать заветное "мы в дерьме". Для этого нужно было надраться как следует.
- А ты как? - эту емкую формулировку Браги пусть трактует как хочет. В конце концов он же мастер словесности.
Браги внимательно слушал все то немногое, что Хель все-таки умудрилась заставить себя выговорить. Нет, ну с ее стороны и это уже было победой, Браги даже спорить бы с этим не стал. Что он, похмелье ни разу не ловил, что ли? Но все-таки Браги ждал услышать из первых рук что-то более содержательное. Хель же, как никто другой, должна была быть в курсе той херни, о которой Вороны говорили пару недель назад…
Браги чувствовал себя чуточку сплетницей, которой не терпелось узнать жареных подробностей. Но для этого надо разговорить богиню смерти, которая, судя по жалобному виду, рада бы воспользоваться своими собственными услугами.
— Мои дела так, ничего интересного, — пожал плечами Браги, доливая в стакан Хель джина, снова до краев. Все равно же выпьет, да и хуже ей вряд ли станет. — Я же тут давненько, у меня жизнь устаканившаяся, почти без неожиданностей. Хотя вот пару недель назад, знаешь, было кое-что интересное. Помнишь птичек Одиновых?
Шила в мешке не утаить. Браги отлично знал, что на ближайшем же тинге, в том мире или в этом, история о том, как его загнала на дерево маленькая собака, станет главным анекдотом вечера. Единственная интрига была в том, кто его расскажет первым — кто-то из воронов, или лично Один. Поэтому он коротко обрисовал Хель историю своей последней встречи с Хугинном и Мунинном, в превентивных целях.
— ... Ну и в общем, — перешел Браги к сути разговора, — они посреди всего обмолвились о том, что у авраамических богов какие-то проблемы, и это вроде как задело всех, кто с воротами на тот свет работает. Наверняка они преувеличивают.
Он помолчал, в надежде, что Хель как-нибудь это прокомментирует. Не дождался и продолжил:
— У тебя каникулы, значит? Может, расскажешь, что там на самом деле творится и насколько все плохо?
Отредактировано Bragi (15.06.2018 13:34:41)
Похмелье понемногу отступало. По приятной пустоте в голове Хель поняла это сразу - джин был верным решением. Даже гул аэропортской какофонии, вкупе с голосом Браги не раздражал. Она была готова превозмогать дальше и жить в этом отвратительно суетливом мирке.
Историю милой встречи скандинавов и слюнявого бульдога Максика, бледная фрекен едва пережила. Если бы не спиртное, то она бы кончилась еще на моменте с Тур де Франс, которую Браги решил включить в рассказ. Видимо для пущей достоверности. Будто Хель не помнила, что Одиновы птицы были редкостными говнюками и чемпионами по пиздабольству, уровнем не ниже бога красноречия. Но Браги так самозабвенно рассказывал, что Хель было жалко его прерывать.
Вместо того, чтобы слушать весь тот поток словесности, что лился из собеседника, Ивонн увлеклась фигурным обгрызанием собственного маникюра. Настолько это было захватывающе. Отчасти из-за такого уровня внимательности к светским беседам, богиня смерти никогда не пользовалась бешенной популярностью среди богов.
- А? - разумеется обращения Браги пролетели мимо. Но Хель быстро включилась обратно.
Из пересказа потрясающей истории спасения от злобного пса-богоеда, Хель точно уяснила главное - Один, птицы его и сам Браги были в курсе надвигающегося Апокалипсиса. Но не осознают уровень угрозы. По правде, сама богиня смерти тоже не могла адекватно ничего осознать. Ведь Апокалипсис - он как первая любовь, совершенно непредсказуем и убивает наповал.
- Ага, каникулы, - недовольно фыркнула Хель, делая новый глоток джина. Весь ее вид выражал недовольство сложившимися обстоятельствами. - Просто ненавижу бесполезную работу. Когда засовываешь мертвые души в Хельхейм, а они лезут обратно, ну разве это дело?
Все что касалось прямых обязанностей Хель выполняла безукоризненно. Тут она была перфекционистом-трудоголиком с многовековым стажем. И как ей было обидно, когда работу нужно было переделывать снова, снова и снова.
С горя она опять опрокинула почти полный стакан себе в горло. Прям до трясучки обидно же.
- Все плохо, Браги, если жаждешь горяченьких подробностей, - пассивная-агрессия полилась на сидящего напротив бога. Будто это он все устроил, а не просто совал свой нос в чужие дела. - Пиздец как плохо. Сейчас границы еще держатся, но скоро начнут появляться дыры. И вот тогда в мир живых хлынут мертвецы и хтони. А потом границ не станет совсем.
Что будет потом Хель не знала и знать не хотела. Наверное ничего - мир закончится, схлопнется вместе со всем сущим и на этом хватит.
- Значит, это авраамические затеяли? - хмыкнула она разочарованно и зло. Эта информация была новой. По крайней мере теперь она знала в кого камнями кидать. - Типа их очередь, ну понятно. Разошлись они знатно. Мы в свое время были скромнее.
В дни минувшего Рагнарека армия мертвых уже выходила в мир живых. Хель самолично их вывела погреться в битве. Но тогда все было тщательно спланировано, контролируемо и не задевало других пантеонов. Не то, что сейчас.
Вот так живешь-живешь, и не представляешь, насколько скучен твой круг общения, если в нем нет такого вселенского мизантропа, как Хель. Ее слова были сущей музыкой — этакой смесью дум-метала и пост-дэта, — но насладиться этой незамутненной чернотой не получалось. Такая себе радость, слушать о том, что мир к хренам ломается, взаправду, не по слухам.
— Херово, — подытожил Браги и подлил еще вискаря себе и джина Хель. Бутылки стремительно пустели, и эта катастрофа была еще ближе, чем апокалипсис. — Наши игрища в 12 веке по сути были невинны, ты же знаешь? Люди потом вытворяли такое, что у всех наших волосы на головах шевелись. Я вот не помню, ты первую половину 17 века тут была, или у себя в Хельхейме? Питомцы авраамических друг-друга тысячами выкашивали, Хель, это был пиздец, глаз не оторвать! Все набеги наших родных-любимых норманов меркнут и бледнеют, а ведь ту войну их потомки устроили, шведы!..
Браги был уверен, что Хель перестала его слушать сразу после того, как ее стакан вновь до краев наполнился. Она кивала, смотрела куда-то ми мо и в целом не выражала никакого интереса к тому, что он болтал про Тридцатилетнюю Войну. Поэтому еще дальше он решил мысль не развивать, хотя было куда. В конце концов, в свое время авраамические отжали толпы верующих у всех пантеонов, до которых дотянулись. Не удивительно, что другие боги их недолюбливали. Так им и этого мало было - они и с Апокалипсисом нахимичить теперь хотят! У асов за всю историю только один жалкий Рагнарек и случился, и тот был дикоративным, почти никого не убило по-настоящему. Утешаться приходилось лишь тем, что у всех так: боги время от времени приходили на землю, устраивали локальный пиздец и, так и не развалив Землю и не уничтожив собратьев, возвращались в свои миры. Все пантеоны так развлечься успели, никто никому не мешал, и тут на тебе - кто-то решил на все деньги порезвиться, чтобы всем досталось!
— А вы там эти дыры... того... — Браги помахал рукой в воздухе, привлекая внимание Хель. Убедившись, что она включилась обратно в разговор, он закончил мысль. — Заткнуть как-нибудь не можете? Ну, вы, боги смерти?
С одной стороны, глупое предположение. Стены между мирами — это тебе не забор, который шифером заделать можно. Но с другой стороны, и Хель не фермер, а древняя богиня смерти, в которую худо-бедно все еще верят люди.
— Я бы предложил помощь, отчасти за этим сюда и притащился, но теперь мне кажется, — Браги отхлебнул из стакана виски и долил туда остатки из своей бутылки, — что оплата бухла была самой крупной помощью, что я мог оказать.
Браги оставался верен себе до конца. И даже весь о скором и неминуемом (если верить Библии) конце света не могла избавить болтуна от привычки излагать длинные и витиеватые рассказы о старых добрых временах. Хель слушала в пол уха, мрачно таращась в снова полный стакан.
Появление и распространение христианства богиня смерти помнила хорошо, напоминать об этом ей уж точно не стоило. Помнила и последствиях фанатизма тоже. О том, как забирала души язычников с костров, виселиц и провожала в последний путь. И чувствовала как утекает сила с каждой подобной смертью. А потом сил не осталось вовсе. Те, крохи, что имелись сейчас даже смешно считать реальной силой. Потому на закономерный вопрос Браги, богиня смерти ответила лаконично:
- Не знаю, - Хель кусала подушечки пальцев, обгрызая лишние шматы кожи, будто желая добраться до мяса. - Когда мироздание расползется, то никакие заплатки не спасут.
Бледная хлебнула остатки джина.
- Да и есть ли смысл? - философски спросила богиня смерти, разглядывая капли крови из ранок на пальцах. На тонких бледных губах отпечатался алый след. Ровно такой же как на ободке вновь пустого стакана. Уловил ли Браги апатично-обреченные нотки, Хель не интересовало.
Шальная мысль "пусть все это кончится" как надоедливая муха летала в сознании уже давно. Их, асов, существование держалось на объедках веры. Вопреки, а не благодаря. А если есть такой прекрасный повод в виде Апокалипсиса, почему бы и не закончить весь этот фарс да еще и с помпой? Если уж погибать так всем миром.
- Так что... - Хель сдула косматые пряди с лица, поднимая взгляд на табло вылета. - Твоя помощь оказалась весьма... полезной.
Регистрация ее рейса уже началась. Хель уже было встала, не думая устраивать слезных расставаний, но один вопрос она не могла не задать:
- Ты знаешь, где может быть сейчас мой отец?
Вы здесь » Holy Sh!t » Архив отыгрышей » [16.08.2017] Больше знаешь - крепче пьешь
