Существо (авраамические религии) • США, Нью-Йорк   fc: Eva Green

Говорят, что то был четвёртый и последний вестник апокалипсиса. «И ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными».  А ещё, вроде бы, у неё  была лошадь и коса. Но хоть убейте, она  ничего из этого не помнила. Её теперешняя жизнь началась с пробуждения в каком-то темном закоулке с пустой бутылкой из-под Jack Daniel’s в руке и почти догоревшем окурком в зубах. Никакой лошади по близости и в помине не было, а вместо косы в косметичке нашлась тупая «опасная бритва». Но вот значащийся в инвентарном списке ад подвезти не забыли. И имя аду было Похмелье. Обшарив карманы, наша Джейн Доу не нашла ничего, кроме чека на 800 баксов за бухло из некоего клуба «Четвертая печать». Отправившись по указанному адресу, незадачливая клубная дива устроила допрос бармену, в результате которого выяснила следующее. Накануне вечером она приехала в клуб на белом форде мустанг, чуть не сбив при парковке фонарный столб. Ввалившись в заведение, принялась лапать танцовщиц, напиваться и жаловаться на работу и коллег. Мол работать приходится больше всех, «доделывать начатое за каждым из этих троих мудаков, а они этого даже не ценят!» Дескать, мало того, что она пашет без нормированного графика и выходных, а в отпуске не была с начала сотворения мира, так ещё они надумали устроить ей аврал, затеяв настоящий апокалипсис.  Кем именно она работает, и кто те самые неблагодарные коллеги, бармен не знал. Сказал, что об этом больше могли поведать девушки, с которыми она вчера усиленно обжималась, но ни одна из них сегодня почему-то не вышла. Машину забрал полицейский патруль. Заходили в клуб, искали владельца, не нашли, но документы оставили. А также, выписанный штраф и адрес штраф-стоянки. Документы были на имя некой Дезире Лукреции Дранкарди (Deathiree Lucrecia Drunkardy, да, именно так). Сверив лица на фотографии с водительских прав и в зеркале, с большой долей вероятности можно было признать, что лица принадлежат одному и тому же человеку. Ну а дальше была неудачная попытка отыскать в интернете собственный адрес, в полицейском участке пригрозили оформить и устроить на ночлег в уютную камеру. И никакие возражения и заверения «я лучше пойду» не подействовали. Спасло только, что у дежурного копа случился сердечный приступ, и пока сослуживцы хлопотали над ним, Дезире под шумок смылась. Дальше были ночлежки, приюты для бездомных, жалкие заработки при тех же приютах, которые Дезире спускала на бухло и сигареты. Были и воскресшие воспоминания. Появились аккурат на день третий – всё в лучших традициях. И когда блаженное неведение алкогольного блэкаута закончилось, заныли старые раны и подняли голову давние комплексы. Ходить за каждым из «старшеньких», вечно быть на побегушках у неблагодарных смертных – эта та ещё работенка. Сама Смерть не раз мечтала о покое, отдыхе и бессрочном отпуске в мир иной. Но увы и ах, у её создателя были иные планы. Освобождать души от оков телесной тюрьмы и провожать в иномирье – таков был вечный удел Смерти. Люди тысячелетиями писали про её «зловонное дыхание», «костлявую руку», уверяли, что «ни раз смотрели ей в лицо», слышали её «зов». Были те, кто воспевал её, как избавление, но в основном те, кто ненавидел и боялся. И лишь единицы понимали её суть, предназначение, её дар живущим. Как это часто бывает, в деле рук божественных была скрыта огромного масштаба горькая ирония - большинство смертных стремились к бессмертию, за разрушением физической оболочки не видя, что Смерть – всего лишь проводник, дарующий свободу и обеспечивающий переход между формами существования. Верный слуга, что приходит забрать заигравшихся и загулявших гостей, забывших, что их ждут дома. Бережно провожая каждого до его двери, убедившись, что развеселый гуляка не заблудится, не вломится в чужой дом, перепутав адрес, или не свалится в глубокую канаву по дороге. Своим прикосновением она подхватывала под локоть валящегося с ног опьяненного жизнью смертного. Она никого не выбирала по собственной прихоти. Просто её даром был видение. Как бармен с наметанным глазом в толпе беснующихся посетителей безошибочно может определить, кому «уже хватит», так и смерть просто видела тех, кому «уже пора». И это «уже пора» определялось индивидуальным штатным расписанием, составленным ещё до отправки в мир живых, согласованным с исполнителем и тщательно заверенным и задокументированным по всей форме. Но люди не помнили этого. Даже старые друзья, которых ни раз Смерть проводила на ту сторону, а порой и тащила на собственном загривке, ибо тяготы бытия так утомили дух, что ему едва хватало сил двигаться дальше, при следующей встрече могли с ненавистью проорать, пялясь в пустоту, что «плюют ей в лицо». И это было горько. И со временем она начала пить. Осознав, что алкоголь способен на время даровать сладкое забвение, Смерть стала надираться до черта, чтобы на время забыть, что при всем приписываемом могуществе, она всего лишь винтик в божественном механизме.

А потому, даже не смотря на всякие предназначение, проведение и прочие пафосные слова, возвращаться назад к опостылевшей работе,  обшарпанной квартирке в Квинсе, где не ждало ничего, кроме счетов, ворчливого арендодателя и, возможно, Войны с её неумной жаждой движухи и известием о том, что опять надо куда-то подрываться и идти выкашивать легионы, не хотелось совершенно. «Фигачте сами свой апокалипсис, детки, - думала Смерть, - Когда это всё закончится, я с радостью накачу с вами по стопке-другой, и даже выдам вам по шоколадной медальке. А до тех пор, отвалите и гребитесь сами со своим концом света, энтузиасты-ударники».
Справедливости ради надо сказать, что дело было не только в, как это принято величать у смертных, «эмоциональном выгорании», но и в уязвленной профессиональной гордости. И отчасти, ну самую малость, в сомнениях по поводу собственной профригодности. Потому что… Ну вот она, например, никакого там зова преисподней не слышала, знаков грядущего конца света не приметила, уведомления о предстоящем культурном мероприятии и приглашения на оное ей никто не присылал, а сама она, если что и чувствовала в последнее время, так это не проходящее адово похмелье. Тут волей – неволей засомневаешься в своих скромных талантах. Вот откуда ей было знать, что и остальные всадники не своим умом до этого додумались и повестка «явиться на кпп «апокалипсис» им тоже не приходила?! И что вообще, этот славный «по образу и подобию» мирок малость тронулся, потому что кто-то  нехило заигрался?
Способности:
- Особое касание ладонью – «Прикосновение Смерти» - лишает жизни живых существ.
- "Печать Смерти" - среди множества живых существ способна безошибочно определить тех, чей жизненный срок подходит к концу. Знает точную дату, когда по  божественному расписанию у индивида состоится переход в мир иной, а так же обстоятельства этому предшествующие и, собственно, саму причину смерти и способ умирания. 
- В состоянии перепить кого угодно.
В остальном совершенно заурядное и бесполезное существо со склонностью к мизантропии.

Дезире Лукреция Дранкарди (Deathiree Lucrecia Drunkardy), 35 лет

---

По документам американка итальянского происхождения. Родственников и друзей нет. Постоянной работы и места жительства тоже. В настоящий момент бездомная и безработная обитательница дна жизни.